1000 аналогий, изменивших науку (новый взгляд на гениальность) Ч.1

 

НОВИКОВ Николай Борисович
 
1000 аналогий, изменивших науку (новый взгляд на гениальность)
                                                 Москва – 2010
Российская академия наук
Институт психологии
 
 
Оглавление
 
Предисловие                                
Глава 1
Актуальность исследования феномена гениальности                       
 
Гениальность как помешательство       
 
Гениальность и аутизм                        
 
Врожденные задатки таланта                                             
 
Психофизиологический субстрат гениальности   
 
Гениальность как сублимация                          
 
Подагра и высокая умственная активность     
 
Низкий коэффициент интеллекта Фарадея и других ученых    
 
Альтернативное тестирование                          
 
Однояйцевые близнецы и работы Сирила Берта    
 
Личностные особенности выдающихся ученых    
 
В.П.Эфроимсон и его «Генетика гениальности»      
 
Гигантские резервные возможности мозга – существуют ли они?  
 
Эксперимент Роберта Грэхема       
 
Результаты исследования и воспитания слепоглухонемых детей  
 
Успехи обучения техническому творчеству   
 
Исследования М.Розенцвейга, Э.Беннета и М.Даймонд     
 
Изменился ли интеллект человека за сотню тысяч лет?    
 
Насколько реальна интуиция как механизм работы мозга?
 
Аналогия между теоремой Геделя о неполноте и принципом
Берталанфи-Пригожина об открытости самоорганизающихся систем 
 
Природа человеческой логики    
 
Критика индукции со стороны К.Поппера и М.Бунге
 
Критика фактора случая в исследованиях И.Канта и Ж.Адамара   
 
Об эволюционном происхождении человеческой логики        
 
Способность животных к экстраполяции  
 
Интеллектуальные способности птиц  
 
Интеллект морских млекопитающих (дельфинов)        
 
Когнитивные аспекты поведения обезьян   
 
Решение проблемы, поставленной В.Г.Редько   
 
Дополнительные аргументы против положения о генетической детерминации таланта    
 
Метод историко-научной реконструкции   
 
Глава 2
Аналогии в области физики                                              
Глава 3
Аналогии в области астрономии    
Глава 4
Аналогии в области химии     
Глава 5
Аналогии в области геологии    
Глава 6
Аналогии в области биологии и медицины 
Глава 7
Аналогии в области экономики                    
Глава 8
Аналогии в области психологии, этологии, лингвистики      
Глава 9
Аналогии в области математики        
Глава 10
Аналогии в области техники и технологии   
Заключение                                                 
Литература                             
Приложение (Аналогии в области музыкального творчества)      
Литература к приложению    
 
 
                                                     
Предисловие
 
       Наш интерес к проблеме творчества и гениальности возник из знакомства с литературой, в которой подчеркивалось, что эта проблема имеет высокую значимость для общества, а ее решение, до сих пор отсутствующее, расширило бы горизонты научной мысли и перспективы управления многими из тех психологических процессов, которые образуют фундамент творческой деятельности. Чем больше мы углублялись в исследование данной проблемы, тем острее начинали осознавать, насколько высока, если так можно выразиться, степень ее междисциплинарности, зависимости от результатов самых разных наук. Разнородные знания и идеи, накопленные в этих науках, требовали анализа, но этот анализ часто затруднялся тем, что теории и концепции не всегда согласуются друг с другом, а в ряде случаев и просто противоречат друг другу, так как создатели этих концепций находятся в состоянии «хронических» дискуссий со своими оппонентами. Тем не менее, аналитическая работа медленно продвигалась, новые факты, а также новые интерпретации старых фактов порой неожиданно давали ключ к решению, и это решение становилось условием для дальнейшего исследования. Какая-то настойчивость, можно даже сказать, «упрямство» заставляли переходить из одной области знания в другую, игнорировать границы, существующие между разными дисциплинами, сомневаться в представлениях, ставших традиционными. Выполнять подобную работу, как правило, не рекомендуется аспиранту, который выбрав тему для своих научных занятий и определившись с методами исследований, должен погрузиться в четко определенную область и стараться не выходить за ее пределы. Если он захочет проявить любопытство, посмотреть: «А что там, за границей моей области?», выйти за рамки своей специализации, его научный руководитель быстро его остановит, дав понять, что не следует заходить так далеко, заходить туда, где заканчивается наша компетентность. Попытки аспирантов использовать разнородные знания, то есть информацию из разных наук нежелательны еще и потому, что трудно во время процедуры защиты диссертации найти столько специалистов-оппонентов, сколько научных областей вы рассмотрели (проштудировали) для использования результатов этих областей (дисциплин) в своей работе. В связи с тем, что эти правила подготовки научных диссертаций установлены и существуют достаточно давно, легко догадаться, сколько важных исследований, не сумевших удовлетворить этим правилам, были «забракованы» в самом начале и канули в небытие. Между тем истинно научное исследование предполагает выход за пределы узкого круга идей и принципов, выявление связей между отдаленными теориями и проблемами, «перебрасывание мостов» между разными парадигмальными структурами. Как заметил А.В.Юревич в книге «Психология и методология» (2005), редукционизм, т.е. выход за пределы изучаемой системы при ее объяснении, неизбежен в науке, так как является основой углубления объяснений и их выхода на тот уровень, который принято считать научным. «…Подлинно научное объяснение, - подчеркивает А.В.Юревич, - предполагает поэтапную редукцию – последовательное помещение объясняемых явлений во все более широкие системы координат, сопровождающееся абстрагированием от их исходных свойств. Если следовать этой схеме, а ей следуют все естественные науки, то придется признать, что психологии придется не только «легализовать» все основные виды редукционизма (биологический, социальный и др.), которых она упорно стремится избежать, но и сделать их ориентирами психологического объяснения» (Юревич, 2005, с.225-226).
      Возможно, когда-нибудь понимание этого обстоятельства приведет к тому, что прежние правила выполнения научных работ в аспирантурах будут отменены, а синтез разнородной информации будет только приветствоваться. Станет привычным слышать от научного руководителя советы типа следующих: «Если вам для решения Вашей проблемы нужны одновременно данные психологического тестирования, исследования в области генетики интеллекта, теорема Геделя о неполноте, понятие вероятностной логики, многочисленные концепции интуиции, если вы нуждаетесь в идее консервативных генов, анализе развития однояйцевых близнецов, данных о личностных особенностях выдающихся ученых, информации о роли фактора случая в индуктивном обобщении, достижениях этологии в сфере исследования интеллекта животных, сведениях о пластичности нервной системы или методе историко-научной реконструкции для описания генезиса научных открытий, то спокойно используйте все эти данные в своей работе и не думайте о том, что Вам придется неоднократно выходить за рамки одной научной дисциплины!»       
              
 
Глава 1
 
       Актуальность исследования феномена гениальности
       Ученых всегда интересовал вопрос о возможностях человеческого интеллекта, о механизмах работы мозга, позволяющих ему познавать окружающий мир и свое место в этом мире, о психологических особенностях тех людей, которым удается оставить глубокий след в истории цивилизации и которых мы называем гениями.
       Философская мысль давно осознала неизмеримую ценность этих людей в развитии человечества, огромную роль этих личностей в жизни общества. Трудно найти хотя бы одно научное или культурное завоевание, поднявшее цивилизацию на новую степень жизнедеятельности, которое было бы совершено без их самоотверженной работы. По существу, все научные и технические достижения, поражающие нас своим совершенством, представляют собой результат их интеллектуальных поисков и усилий. Не будет преувеличением сказать, что всякий раз, когда мы называем себя разумными существами, нам следует помнить, что именно творческие люди в значительной степени определяют наше право оценивать себя подобным образом.   
        Актуальность исследования проблемы гениальности обсуждается в огромном числе научных работ. Интерес к данной проблеме распространился и в область художественной литературы. Определенный стимул этому сообщила кибернетика, которая в пору своей «юности» (а юности всегда сопутствует смелость) с достаточной степенью уверенности ставила цель воспроизвести в автомате мышление гениев. Ярким примером рассмотрения незаурядных творческих способностей выдающихся людей на страницах художественного произведения является книга Ш.Алимбаева «Формула гениальности» (1983). В данной повести Ш.Алимбаев словами одного из главных персонажей констатирует: «Проблема таланта и гениальности привлекает к себе все большее и большее внимание широкой общественности. Обостренный интерес к ней, конечно, не случаен. За всю историю существования человечества люди пытались понять и объяснить величайшие творческие способности гениев. Сотни и тысячи самых больших умов всех времен и народов размышляли над этой проблемой, но так и не смогли решить ее. Несмотря на очень большие, можно сказать, фантастические достижения во всех областях науки, несмотря на великие успехи в освоении космических пространств, проблема таланта и гениальности не только продолжает оставаться наименее изученной областью естествознания, но и белым пятном в самой науке о мозге. И это несмотря на то, что естествознание всеми своими открытиями обязано именно этому колоссальному явлению человеческого духа. Человечеству оказалось гораздо легче выйти в космос и совершить множество полетов к иным планетам, чем изучить свой мозг. Настолько трудна эта задача» (Ш.Алимбаев, 1983). Несмотря на художественную форму произведения, в котором содержатся эти слова, мы вполне искренне присоединяемся к ним.  
        Интеллект гениев следует изучать по той простой причине, что именно они являются создателями идей, проектов и технологий – наиболее ценной продукции мирового рынка. Как заметила М.А.Холодная (1997), ссылаясь на прогноз японских футурологов, в ближайшем будущем превосходство будет на стороне тех стран, которые смогут предложить на мировом рынке многообразие идей, проектов и технологий. А в проигрыше окажутся те государства, которые не предложат мировому сообществу ничего, кроме необработанного сырья и дешевой рабочей силы.
       Таким образом, исследования, преследующие цель раскрыть механизмы творчества гениев, - насущная практическая необходимость. Объективное описание принципов их мыслительной деятельности, освобождение от идей, мистифицирующих и искажающих реальную картину этой деятельности – важная задача, требующая решения.
 
       Рассмотрим вкратце основные представления относительно природы гениальности, возникавшие по мере развития науки, сделав акцент на тех результатах исследований, которые позволяют сформулировать заключение, что гениями отнюдь не рождаются.
 
       Гениальность как помешательство
       В 1864 году итальянский психиатр Ч.Ломброзо в своей известной работе «Гениальность и помешательство» выдвинул гипотезу о том, что гениальность, будучи своеобразным отклонением интеллекта от нормы, весьма похожа на определенный род психического расстройства. На основании исследования биографий большого количества знаменитых людей он пришел к выводу, что между помешанным во время припадка и гениальным человеком, обдумывающим и создающим свое произведение, существует полнейшее сходство. «…Величайшие идеи мыслителей, подготовленные, так сказать, уже полученными впечатлениями и в высшей степени чувствительной организацией субъекта, - аргументирует Ломброзо, - родятся внезапно и развиваются настолько же бессознательно, как и необдуманные поступки помешанных» (Ч.Ломброзо, 2000). В качестве доказательства этого тезиса он приводил шестнадцать отличительных особенностей гениев, которых он отнес к категории безумцев. Заранее предвидя критику в свой адрес, Ломброзо в книге «Гениальность и помешательство» пишет: «На язвительные насмешки и мелочные придирки наших противников мы, по примеру того оригинала, который для убеждения людей, отрицавших движение, двигался в их присутствии, - ответим лишь тем, что будем собирать новые факты и новые доказательства в пользу нашей теории» (Ч.Ломброзо, 2000).
      Конечно, при всей категоричности своих утверждений, Ч.Ломброзо делал оговорки. В частности, он писал, что не делает крайнего заключения: гений – это невроз, умопомешательство. Просто между гениальными людьми встречаются помешанные и между сумасшедшими – гении. «Теперь спросим себя, - рассуждает Ломброзо, - возможно ли на основании вышеизложенных фактов придти к заключению, что гениальность вообще есть не что иное, как невроз, умопомешательство? Нет, такое заключение было бы ошибочным» (Ч.Ломброзо, 2000). «Если бы гениальность всегда сопровождалась сумасшествием, - говорит итальянский врач, - то как объяснить, что Галилей, Кеплер, Колумб, Вольтер, Наполеон, Микеланджело, Кавур, люди, несомненно, гениальные и притом подвергавшиеся в течение своей жизни самым тяжелым испытаниям, ни разу не обнаруживали признаков умопомешательства?» (Ч.Ломброзо, 2000). Примечательно, что Ломброзо не проявлял особого энтузиазма по отношению к идее о наследственной природе гения. «…Гениальность, - указывал он, - почти всегда умирает вместе с гениальным человеком, и наследственные гениальные способности, особенно у нескольких поколений, составляют редкое исключение» (Ч.Ломброзо, 2000). Идеи Ломброзо в свое время поддерживал Э.Кречмер. В книге «Гениальные люди» Э.Кречмер пишет: «Итак, если в самом деле основательно проштудировать большой массив биографических материалов, очищая их от налипшей словесной шелухи, то не остается сомнений в том, что между гениальностью и областью психопатически-дегенеративных явлений в самом деле существует глубокая биологическая взаимосвязь. При этом, разумеется, ясно, что одна эта зависимость, даже биологически, отнюдь не исчерпывает проблему гениальности, но лишь освещает одну важную ее сторону» (Кречмер, 1999, с.30).
 
      Гениальность и аутизм
      На первый взгляд может показаться, что сегодня ошибочность гипотезы Ч.Ломброзо достаточно ясно осознана и не имеет сторонников. Однако в наше время британский профессор психиатрии М.Фитцджеральд развивает аналогичную концепцию: он полагает, что успех многих ярчайших представителей мировой политики, науки и искусства во многом связан с аутизмом. С точки зрения М.Фитцджеральда, многие характеристики, присущие расстройствам, в основе которых лежит аутизм, являются также неотъемлемыми характеристиками творческого гения. Ученый заявляет, что возникновение аутизма контролируется теми же генами, которые отвечают за творческое мышление. Обладающие такими генами люди способны сосредоточиваться удивительным образом, однако им тяжело вписываться в социальную среду. Они крайне редко смотрят своему собеседнику прямо в глаза и испытывают колоссальные трудности в коммуникации. Такие люди могут фокусироваться на определенной идее на протяжении 20-30 лет, при этом абсолютно не зависеть от мнения других людей. Концепция Фитцджеральда основывается на детальном изучении около 1600 человек с диагнозом «аутизм» и известных фактов биографий знаменитых людей.
 
       Врожденные задатки таланта
       Рассматривая различные взгляды относительно природы гениальности, возникавшие в науке, следует упомянуть о Ф.Гальтоне, который является основателем концепции о существовании врожденных задатков таланта. Этот ученый отличался весьма широким кругом интересов, он занимался топографией, метеорологией, антропологией, а в 1865 г. опубликовал статью «Наследственный талант и характер», положившую начало серии работ по наследственности у человека. В 1869 г. вышла в свет книга Гальтона «Наследственный гений: исследование его законов и последствий». Ф.Гальтон пытался решить проблему наследуемости одаренности, анализируя родословные выдающихся деятелей науки, юрисприденции, спорта, военного дела, искусства, «государственных людей» и многих других с помощью, как мы теперь сказали бы, генеалогического метода психогенетики. По аналогии с распределением роста людей он предположил «существование некоторого постоянного среднего уровня умственных способностей, отклонение от которого как в сторону гениальности, так и в сторону идиотизма должно следовать закону, управляющему уклонением от всякого рода средних величин. Затем Ф.Гальтон перешел к анализу родословных трехсот семейств, насчитывавших до 1000 выдающихся людей, в числе которых 415 знаменитых. «Если только существует нечто вроде положительного закона о распределении гения в семействах, - писал Гальтон, - то он, очевидно, должен обнаружиться при статистическом изучении такого значительного числа примеров». Ученый был уверен, что ему удалось раскрыть этот закон распределения гения в семействах. Под природной одаренностью Гальтон понимал такие качества ума и характера, которые дают человеку возможность и способность совершать действия, ведущие к высокой репутации (известности). Эти действия, с точки зрения Гальтона, предполагают способность человека, предоставленного самому себе, в силу некоего внутреннего, присущего ему стимула, «восходить по тропинке к вершине человеческого величия, способность достигнуть этой вершины, преодолевая и уничтожая препятствия, мешающие свободному проявлению его деятельных стремлений». Разделяя теорию эволюции Ч.Дарвина, согласно которой механизмом совершенствования видов является естественный отбор, Гальтон считал, что механизм отбора должен работать и в обществе. Он предлагал поощрять браки между талантливыми людьми: «Раз мы не можем сомневаться в том, что передача таланта происходит как со стороны матери, так и отца, то насколько потомство было бы улучшено, если бы, предположим, выдающиеся женщины обычно выходили бы замуж за выдающихся мужчин, поколение за поколением». Главным аргументом в пользу наследуемости таланта он считал наличие семей с высокой плотностью выдающихся людей. В наше время все знакомы с примерами таких семей, среди которых родословные математиков Бернулли, музыкантов Бахов и т.д. Однако не все исследователи всерьез восприняли эти примеры как факты, подтверждающие представления Гальтона. М.Нордау в книге «Психофизиология гения и таланта» отмечал: «Появление нескольких одаренных талантов в одной и той же семье не только не служит доказательством наследственности таланта, но доказывает то, что в каждой семье, традиционно владеющей какой-либо профессией, выросший и нормально развитый ребенок может сделаться талантом только под влиянием примера, без того, чтобы для этого необходимо было особенное органическое устройство» (М.Нордау, 1908). Эти же соображения высказывал С.Л.Рубинштейн в своей работе «Основы общей психологии». «Для доказательства наследования способностей, - подчеркивает Рубинштейн, - обычно указывают на существование семейств, в которых несколько поколений проявляли однородную по своей направленности одаренность. Так, в семье Иоганна Себастьяна Баха в пяти поколениях его предков, братьев и потомков насчитывается не менее 18 значительных музыкальных дарований, из них 11 приходится на его родственников по нисходящей линии, причем в семье было всего 10 мужчин, не обнаруживших музыкальных дарований. Можно также указать на семью Ч.Дарвина, исключительно богатую целым рядом даровитых людей. Однако когда из подобных фактов непосредственно заключают о наследовании способностей… то допускают явную ошибку, не учитывая одного обстоятельства: в семье с большим количеством музыкальных дарований музыкальный отец не только передает своим детям определенные гены, но и оказывает влияние на развитие детей» (Рубинштейн, 2007, с.536).
 
       Психофизиологический субстрат гениальности
       М.Нордау в своих исследованиях подчеркивал мысль о наличии материального (нейрофизиологического) субстрата гениальности. Он считал, что однажды прогресс науки о мозге приведет к тому, что мы сумеем наделить этим субстратом каждого человека. Правда, Нордау придерживался взгляда, согласно которому выдающиеся ученые имеют больше оснований называться гениями, чем деятели искусства, поскольку первые стимулируют техническое развитие общества, тогда как вторые не вносят в него никакого вклада. «Гениальность, - замечает Нордау, - выражается в умении отыскать новые пути, по которым пойдет человечество. Гениальность покоится на превосходстве первоначального органического развития; талант же вырабатывается прилежанием, упражнением врожденных способностей, которыми в данном народе обладает большинство здоровых и нормальных людей. Гений представляет из себя необычайное проявление жизни, резко отличающееся от обычных норм. Передо мной встает угрожающий вопрос. Если высшее развитие мысли и воли является характерным признаком гения, если его деятельность состоит в выработке отвлеченных идей и в их реализации, то что же мне делать с эмоциональными гениями, с поэтами, художниками и артистами? Имею ли я право считать поэтов и артистов гениями? И действительно, мне это право кажется в высшей степени шатким…». (М.Нордау, 1908). Низкая оценка деятелей искусства вряд ли обоснована. Мы не можем в тоннах пищевых продуктов или в звонкой монете оценить, что дали миру Моцарт, Бетховен, Шекспир или Пушкин. Невозможно оценить в каких-то материальных единицах то, что дали гениальные композиторы, драматурги, поэты. Однако если использовать другие (нематериальные) критерии оценки, то быстро выяснится, что гении-гуманитарии принесли человечеству не меньше пользы, чем, например, тысяча патентов Эдисона, благодаря которым США получили несколько миллиардов прибыли.   
 
       Гениальность как сублимация
       З.Фрейд пытался объяснить гениальность как результат сублимации неудовлетворенных желаний, превращения физиологических влечений в любовь к исследованию и познанию. Согласно Фрейду, талант представляет из себя врожденное умение сублимировать свои глубинные сексуальные комплексы. Такая сублимация приводит к тому, что энергия личности получает новое направление: она превращается в энергию творческого поиска. В своем эссе «Леонардо да Винчи. Воспоминания детства» (1910) Фрейд говорит, что аффекты да Винчи были обузданы и подчинены стремлению исследовать. «На самом деле, - отмечает Фрейд, - Леонардо не был бесстрастен; он не лишен был этой божественной искры, которая есть прямой или косвенный двигатель всех дел человеческих. Но он превратил свои страсти в одну страсть к исследованию; он предавался исследованию с той усидчивостью, постоянством, углубленностью, которые могут исходить только из страсти, и на высоте духовного напряжения достигнув знания, дает он разразиться долго сдерживаемому аффекту и потом свободно излиться…» (Фрейд, 1991, с.5).
      Психоаналитики школы А.Адлера считали великие творческие достижения результатом действия механизма компенсации за действительные или мнимые недостатки. Так, по их мнению, Демосфен стал величайшим оратором, стремясь компенсировать недостатки своей речи. Бетховен стал непревзойденным композитором по причине глухоты, сосредоточивая внимание на слуховом опыте, непрестанно и интенсивно тренируясь.  
 
       Подагра и высокая умственная активность
       В 1927 году в Англии вышла в свет книга Г.Эллиса «Исследование британского гения», в которой он указал на странную связь между выдающимися англичанами и частотой распространения у них заболевания суставов – подагры. Причина этой связи, однако, оставалась совершенно неясной. Впервые на возможную связь подагры с повышенной умственной активностью указал английский исследователь Э.Орован в своей статье «Происхождение человека», опубликованной в журнале «Nature» (1955). Он обратил внимание на то, что структура мочевой кислоты чрезвычайно схожа со структурой кофеина и теобромина – веществ, содержащихся в кофе и чае и способных стимулировать умственную активность. Последние вещества являются «мозговыми стимуляторами», потому что ингибируют в клетках мозга фермент фосфодиэстеразу, которая, в свою очередь, уничтожает другое соединение – циклический аденозинмонофосфат (ЦАМФ). Ряд исследователей и сегодня считают, что мочевая кислота может быть причастна к стимуляции интеллектуальной деятельности. Если гениальность – это, прежде всего, форсированная деятельность мозга, рассуждают они, то нет ничего удивительного в том, что гений отличается повышенным содержанием мочевой кислоты в крови, которая и стимулирует работу мозга, возбуждая его нервные клетки и превращая его, собственно, в мозг гения. А так как этой кислоты много, то она постепенно откладывается в виде соли в суставах, вызывая таким образом спутницу гениальности – подагру. Однако наличие гениев, не страдавших подагрой, уменьшает степень достоверности и убедительности этих рассуждений.          
 
      Низкий коэффициент интеллекта Фарадея и других ученых
      Возникновение понятия коэффициента интеллекта IQ и успешное развитие практики тестирования, направленного на измерение этого коэффициента среди различных слоев населения, придало новые силы гипотезе Ф.Гальтона о наследственной обусловленности таланта. Собственно, сам Гальтон и разработал первые варианты тестов для измерения уровня интеллекта. Последователи этого ученого, разрабатывавшие самые различные системы тестов, были уверены, что IQ отражает уровень нашего врожденного интеллекта и не может быть увеличен. Постоянство IQ демонстрировалось в процессе повторных его измерений у одних и тех же людей, в которых якобы обнаруживалась неизменность первоначально полученного результата. Ввиду того, что в США в свое время произошло глобальное внедрение системы тестирования в школы при федеральном финансировании этой программы, периодически разгорались ожесточенные споры по поводу IQ-тестов. Одни считают, что уровень интеллекта является неизменной величиной, данной человеку при рождении, а другие полагают, что интеллектуальный уровень является изменяющейся, но не измеряемой величиной и что IQ отражает не наследственные признаки, а социальные и образовательные преимущества. В этих спорах правы, скорее всего, вторые, поскольку в ряде исследований показана возможность увеличить IQ, то есть возможность обучения успешному прохождению тестов. Следует заметить, что IQ-тесты не измеряют не только интеллект человека, но и его творческие способности. Разработчиками тестов предпринимались попытки ретроспективного тестирования деятелей науки прошлого на основе анализа их трудов, биографических и мемуарных данных. В результате применения тестов Векслера обнаружились неожиданные факты. Так, коэффициент интеллекта М.Фарадея, исходя из ретроспективного обследования по методике Векслера, оказался весьма умеренным, и никак не идущим в сравнение с КИ тех людей, которые по этой методике считаются гениальными. Низкую оценку при тестологическом обследовании получил и известный американский ученый Л.Оргелл, который внес существенный вклад в проблему возникновения первых форм жизни на Земле. Лев Мухин в книге «Планеты и жизнь» описывает следующий случай: «Два слова о блистательном специалисте в области как предбиологической химии, так и биохимии Л.Оргелле. Во время Бюраканской конференции зашел разговор о модном тогда «индексе интеллектуальности». При этом Оргелл смутился, а остальные участники беседы дружно рассмеялись. Я не мог понять, в чем дело, пока мне не объяснили, что у Оргелла один из самых низких индексов во всей Америке. Я спросил Оргелла, не ошибка ли это? Он с грустью сказал, что нет. Тогда мы все вместе дружно возмутились несовершенством метода оценки творческого потенциала ученого» (Л.Мухин, 1984).        
       При всей неопределенности того, какую функцию должны выполнять тесты, если продолжать их использовать в различных областях, индустрия тестирования стала подобна машине, которую нельзя остановить. М.Эренберг и О.Эренберг в книге «Развитие возможностей интеллекта» (2004) пишут об индустрии тестирования в США: «…Так или иначе, число общенациональных тестирований возросло с 5 миллионов в год (1930 г.) до 10 миллионов в год (1960 г.) и затем до 500 миллионов в год (1980 г.). Служба создания тестов для системы образования ежегодно выпускает приблизительно восемь миллионов новых версий – это составляет лишь шестую часть от общего числа создаваемых каждый год тестов – и получает за свою продукцию 94 миллиона долларов в год. Как вы видите, некоторым организациям крайне выгодно проводить IQ-тесты, так как их создание является весьма прибыльным делом. В отличие от других производств, которые предоставляют потребителю выбор: покупать или нет их продукцию, индустрия производства IQ-тестов такого выбора не дает. IQ-тесты прочно вошли в систему образования, а их результаты стали обязательной школьной оценкой» (М.Эренберг, О.Эренберг, 2004, с.220).
 
 
 
 
        Альтернативное тестирование
       Под альтернативным тестированием мы понимаем проведение исследований, в которых испытуемым для решения предлагаются задачи, построенные несколько нестандартным способом. В этих задачах роль исходной информации (условий задачи) играют факты, на базе которых в свое время выдающиеся ученые формулировали новые идеи. Известно, например, что выдающийся физик, лауреат Нобелевской премии Макс Планк открыл математическую формулу, выражающую зависимость распределения энергии в спектре излучения тела от частоты (длины волны) и температуры (1896), воспользовавшись мыслительным приемом синтеза и интерполяции. Планку был известен закон распределения теплового излучения для коротких волн, открытый Вином, и закон распределения излучения для длинных волн, открытый Рэлеем и Джинсом. Учитывая, что каждая из этих формул справедлива для определенного отрезка спектра, Планк решил объединить их. Этот синтез и интерполяция как раз и позволили ему вывести единую формулу излучения, справедливую как для длинных, так и для коротких волн. Герберт Саймон, который также является лауреатом Нобелевской премии, совместно со своими коллегами поставил эксперимент, описанный в его книге «Научное открытие» (1987). В этом эксперименте Г.Саймон предложил группе из восьми человек, куда входили физики и прикладные математики, решить задачу вывода общей формулы излучения, которую однажды вывел Планк. Для этого Г.Саймон предоставил участникам опыта две формулы: результат Вина и результат Рэлея-Джинса. При этом испытуемым не сообщили, откуда взялись и с чем связаны эти формулы. Пятеро из восьми ученых вывели универсальную формулу Планка менее чем за десять минут. До самого последнего момента никто из них не осознавал, что выводит классическую формулу излучения черного тела. Что продемонстрировал данный эксперимент? Прежде всего, он показал, что творчество – это последовательное и поступательное движение по пути решения проблемы, доступное каждому человеку.
 
       Однояйцевые близнецы и работы Сирила Берта
       Ф.Гальтон одним из первых обратил внимание на возможность использования однояйцевых (монозиготных) близнецов для исследования степени наследуемости таланта. Поскольку такие близнецы имеют один и тот же генотип, то все различия в их интеллектуальном развитии по мере взросления можно объяснить влиянием окружающей среды (воспитания и образования). Особенный интерес ученые проявили к однояйцевым близнецам, которые были разлучены в раннем детстве и воспитывались в разных условиях. Изначально было понятно, что выявление интеллектуального сходства (сходства коэффициента интеллекта) таких близнецов было бы хорошим свидетельством в пользу существования врожденного уровня интеллекта. Интересно, что это сходство было зафиксировано в первых же исследованиях (Готтшальдт, 1936). Но наибольших успехов достиг известный британский психолог Сирил Берт (Барт). Этот ученый был одним из пионеров тестового движения в Европе и в 20-40-е годы 20 века сделал блестящую карьеру от школьного психолога до консультанта по вопросам образования в правительстве Великобритании. К тому же Берт оказался первым психологом, получившим дворянство из рук британского монарха. По настоянию Берта в английских школах была принята система разделения учащихся по результатам их интеллектуальных тестов. В 11 лет каждый британский школьник должен был пройти тестирование, после чего направлялся либо в школу для одаренных, либо в школу для посредственностей. Главным достижением Берта была работа по многолетнему наблюдению за парами близнецов, в том числе однояйцевых. Исследования Берта показали, что однояйцевые близнецы, даже воспитываясь в разных семьях и не общаясь друг с другом, вырастают примерно с одинаковым уровнем интеллекта и в дальнейшем добиваются приблизительно одинаковых успехов. Исследование Берта могло иметь только один вывод: интеллект передается по наследству и никакие системы обучения не смогут компенсировать его отсутствие. В 1971 году Берт скончался и его знамя подхватили А.Дженсен и Г.Айзенк. Но в 1972 году стали появляться данные, указывающие на то, что все наиболее важные исследования Берта, позволяющие в точных цифрах определить степень наследуемости интеллекта, являются настоящей фальсификацией. Впоследствии эта фальсификация нашла отражение во многих психологических работах. Б.Ф.Сергеев в книге «Ступени эволюции интеллекта» повествует: «Первым из ученых, осуществившим обстоятельное изучение близнецов, был английский психолог, ученик и последователь Гальтона С.Берт. Его труды, казалось бы, дают возможность говорить о ведущей роли наследственности в психическом развитии человека. В 30-е годы в Германии эти выводы горячо поддержали некоторые немецкие психологи. Они утверждали, что у однояйцевых близнецов воля, темперамент, одаренность, пристрастие к определенным видам деятельности, склонности, вкусы совершенно одинаковы, так как особенности психики заранее запрограммированы наследственными задатками, а внешняя среда не оказывает на них никакого влияния. В 1971 г. С.Берт умер, и тогда разразился скандал. Его сотрудники, рассылая извещения о смерти учителя, столкнулись с неожиданной трудностью. Некоторых соратников Берта, некогда опубликовавших с ним совместные статьи, никто не знал, и разыскать их адресов не удалось. Тщательная проверка подтвердила, что таких людей вообще не существовало. Берт их просто выдумал. Позже, разбирая его архив, убедились, что он выдумал также многие «научные» факты, имена и биографии близнецов, якобы использованных в процессе исследования. Поражает сам факт научной фальсификации, ее масштабы, и то, что эти события произошли в Англии, всегда гордящейся добросовестностью своих специалистов» (Сергеев, 1986, с.185). Как пишет Джозеф Наэм в книге «Психология и психиатрия в США» (1984), «Валидность исследований Берта стала подвергаться сомнению, когда профессор Принстонского университета Леон Кэмин тщательно изучил их в 1972 г. «И десяти минут чтения достаточно, чтобы заподозрить подделку», - заявил Кэмин. Зародившиеся у него сомнения Кэмин опубликовал в книге «Наука и политика IQ», вышедшей в свет в 1974 г. В 1976 г. весь академический мир был потрясен сообщением о том, что основная работа Берта не что иное, как полнейший обман, фальшивка. Это было подобно грому среди ясного неба. (…) Дальнейшие исследования Кэмина полностью подтвердили его подозрение – оказалось, что Берт подтасовывал факты, ссылался на несуществующие источники, выражал признательность мифическим ассистентам, писал обзоры под псевдонимом и очень высоко отзывался в них о своих собственных работах, и к тому же публиковал такие обзоры в журнале, который сам же редактировал» (Д.Наэм, 1984). Позже, а именно в 1976 году к публикации материалов, разоблачающих С.Берта, подключились журналисты. В частности они разместили в газете «Нью-Йорк Таймс» статью, в которой Берт описывался как ученый, нарушивший существующие нормы организации и проведения научных исследований. С тех пор имя С.Берта упоминается во многих работах, в которых описываются наиболее известные случаи обмана в науке. Д.Гудстейн в статье «Обман в науке» (журнал «Успехи физических наук», 1993, январь) пишет о случае Берта: «Другой знаменитый случай – это история психолога сэра Сирила Берта, который работал над проблемой наследуемости интеллекта, изучая одинаковых близнецов, разлученных при рождении и воспитывавшихся в различных условиях. К сожалению, столь удобные случаи для исследования встречались очень редко, поэтому Берт любезно придумал еще 33 таких случая и, кроме того, посодействовал делу тем, что выдумал двух ассистентов, которые якобы помогали ему в исследованиях. Берт умер в 1971 г., а его мистификация открылась только в 1974 г.» (Д.Гудстейн, 1993). 
 
       Личностные особенности выдающихся ученых
       Одновременно с тестированием интеллекта развивалось научное направление, преследующее цель раскрыть природу гениальности через изучение личностных особенностей выдающихся ученых. С самого начала было обращено внимание на многочисленные свидетельства того, что успех в науке требует определенной ориентации личности, а ученые – это люди весьма специфического психологического склада. К.Кокс (1926), ученица Гальтона, выявила такие психологические предпосылки успеха в науке, как сильный характер, уверенность в своих способностях, сильная и устойчивая мотивация и т.п. К их поиску приложили руку и сами выдающиеся ученые – такие, как химик В.Оствальд (1910). Начало «новой волне» исследований положил труд А.Рои (1953), которая отобрала 64 известных ученых – физиков, биологов, психологов и антропологов, подвергнув их всестороннему обследованию. Ей не удалось обнаружить каких-либо специфических особенностей своих подопечных кроме одной – ненасытной любознательности и огромного интереса к исследовательской деятельности. В дальнейшем исследователи выявили неисчислимое множество психологических характеристик, которые зарекомендовали себя как способствующие творческому успеху. Среди них наблюдательность, оригинальность, независимость в суждениях, богатство внутреннего мира, любовь к сложным ситуациям, доброжелательность, открытость (Баррон, 1969), автономия, личностная гибкость, потребность в новизне, увлеченность работой (Мансфелд, Буссе, 1981), толерантность к неопределенности, готовность преодолевать препятствия, потребность в самосовершенствовании, готовность рисковать, потребность в признании (Стернберг, 1988), богатое воображение, развитое эстетическое чувство, сензитивность, цельность натуры, оптимизм (Вальберг, 1988), широта интересов, неординарность поведения, эмоциональность (Тардиф, 1988), восприимчивость, социальная гибкость, чувство юмора, упорство и настойчивость, нетерпимость к рутине (Микер, 1978), интровертированность, инициативность (Чамберс, Баррон, 1978), умение разрешать сложные ситуации, способность оперировать неопределенными понятиями, неприятие традиций, склонность к бунтарству, повышенное стремление к самоутверждению (Лук, 1978) и др. Резюмируя результаты этих исследований, А.В.Юревич в книге «Социальная психология науки» (2001) пишет: «…Оказалось, что с успехом в науке коррелируют практически все «хорошие» качества личности, что вписывается в формулу «лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным». Когда почти любая позитивная характеристика личности обнаруживает связь с ее творческим потенциалом, информативность каждой конкретной связи, а значит, и результативность соответствующего способа объяснения творчества выглядят сомнительными» (Юревич, 2001, с.104). «…Какие-либо специфические личностные предпосылки именно научного творчества, - поясняет А.В.Юревич, - путем изучения отдельных личностных черт выдающихся ученых выявить не удается» (там же, с.104).
 
       В.П.Эфроимсон и его «Генетика гениальности»
       В наше время к выяснению биологических факторов повышенной творческой активности обратился известный отечественный генетик В.П.Эфроимсон. Синтезируя разнородные знания из генетики, физиологии, психиатрии, психоанализа и социологии, Эфроимсон защищает идею о реальности природной одаренности. В книге «Генетика гениальности» (2004) ученый констатирует: «Изучение биографий и патографий гениев всех времен и народов приводит к неумолимому выводу: гениями рождаются. Однако только ничтожно малая доля народившихся потенциальных гениев – в гениев развивается. И из подлинных, несомненных гениев лишь ничтожная доля реализуется. Как покажет далее рассмотрение механизмов гениальности, зарождение потенциального гения является прежде всего – проблемой биологической, даже генетической» (Эфроимсон, 2004, с.21). Как и другие генетики, В.П.Эфроимсон отмечает, что интеллектуальное сходство раздельно воспитанных однояйцевых (то есть генетически идентичных) близнецов настолько велико (если только условия развития укладывались в обычную «норму», не были абсолютно контрастными), что это интеллектуальное сходство ясно и бесспорно бросается в глаза. Он ссылается на данные Ф.Фогеля, который некогда провел любопытный эксперимент: он провел электроэнцефалографирование 30 пар однояйцевых близнецов и установил, что в слепом опыте, взяв ЭЭГ одного из близнецов, можно безошибочно выбрать из всех 59 других ЭЭГ электроэнцефалограмму его партнера. Эфроимсон указал на решающую роль детско-подростковых условий развития в определении ценностных критериев, установок, целеустремленности и самомобилизации гениев. «Биографии великих людей, - отмечает он, - содержат множество прямых и косвенных указаний на решающую роль избирательно воспринятых детско-подростковых впечатлений» (там же, с.51). Именно сознавая то, что решающее значение для развития потенциальной гениальности имеют условия воспитания и образования в детско-подростковом периоде, рассуждает Эфроимсон, можно, изучая проблему одаренности, отчетливо убедиться в роли генетики. «…То обстоятельство, - пишет ученый, - что решительно все известные в истории человечества гении так или иначе имели или нашли в детстве и юности очень благоприятные условия для развития своего таланта, а затем и для реализации его, ясно показывает, что социальные факторы, формируя личность, осуществляют свое действие, преломляясь через детско-юношеские импрессинги. Беспомощность многих педагогов и родителей при попытках направить в желаемое русло развитие личности ребенка и подростка в немалой степени обусловлена тем, что каждый ребенок – индивид, чрезвычайно избирательно, хотя и подсознательно, извлекающий из массы внешних воздействий те, которые для него окажутся импрессингами» (там же, с.346).
       В исследовании Эфроимсона, посвященном проблеме гениальности, есть слабые места, на которые нельзя не обратить внимание. Во-первых, утверждение о том, что частота зарождения потенциальных гениев и замечательных талантов почти одинакова у всех народностей и народов. С точки зрения Эфроимсона, эта частота зарождения, исходя из реализации в исторически обозримые периоды (в оптимально развивающихся прослойках) определяется цифрой порядка 1:1000. Сразу возникает вопрос, каким образом и на основании каких данных была определена эта частота.
        Во-вторых, идея Эфроимсона о том, что общее число гениев за все время существования нашей цивилизации едва ли превысит 400-500 человек. Такая цифра получилась у генетика, так как он основывался на числе гениев, которые почти единогласно признаны ими в Европе и Северной Америке. Со слов Эфроимсона, примерно к таким цифрам приводит отбор знаменитостей, которым уделено максимальное место в энциклопедиях разных стран Европы и США, если из числа этих знаменитостей вычесть тех, кто попал в историю из-за знатности или по другим случайным заслугам. Следует, однако, заметить, что энциклопедии составляют люди, которые могут ошибаться. Даже если они являются экспертами, то есть специалистами в своей области, погрешности все равно неизбежны. Любой эксперт, имея дело с большим количеством информации, совершает отбор, который определяется его ценностными ориентирами (личными предпочтениями). Следовательно, определенная доля субъективности, усугубляющаяся отсутствием четких критериев таланта и гениальности, практически неустранима. Но главный довод против указанной цифры Эфроимсона состоит в том, что за период с 1901 по 2002 годы, то есть за одно только столетие, Нобелевской премией, которой удостаиваются лучшие представители науки, литературы и политики, награждено более 600 человек. Если говорить об ученых, то еще большее количество деятелей науки, совершивших значимые открытия, не получили премию Нобеля, так как ее явно не хватает на всех, кто ее заслуживает. А.Н.Шамин в предисловии к книге В.Чолакова «Нобелевские премии: ученые и открытия» (1986) пишет: «Бурный прогресс науки, ее количественный и качественный рост привели к тому, что в наши дни число научных достижений «Нобелевского ранга» существенно возросло, и совершенно очевидно, что не все ученые, достойные Нобелевской премии, ее получают. Это послужило основой для ряда критических замечаний, высказываемых в последние десятилетия по поводу практики присуждения Нобелевских премий» (А.Н.Шамин, 1986, с.3). Обсуждая точку зрения науковеда Г.Цукерман по поводу Нобелевских премий, А.Н.Шамин отмечает: «Исходным пунктом критики стало утверждение Г.Цукерман, что в «высшую элиту современной науки», т.е. в число удостоенных Нобелевской премии, не попадают многие ученые, достигшие не менее ценных результатов, но работавшие в составе большого коллектива (а, как известно, Нобелевская премия индивидуальна), или те, работы которых были обнародованы в «непривычной форме» или в «непривычном издании» и т.д. При этом Г.Цукерман подчеркивала, что число таких «обойденных» столь велико, что его невозможно и установить» (Шамин, 1986, с.3). Об этом же говорит В.Чолаков: «Как видим, Нобелевских лауреатов ничтожно мало. И поскольку число ученых растет, а количество присуждаемых премий остается неизменным, растет и число тех, кто не получил и не получит этого высокого отличия, хотя, возможно, и заслуживает этого» (Чолаков, 1986, с.25). Можно указать на то, что Нобелевские комитеты обычно держат в секрете имена кандидатов, проигравших соревнование, но в 1962 г. Йоран Лилестранд, официальный историк Каролинского института, назвал имена 69 ученых, которых считают достойными Нобелевской премии. Кроме Освальда Эвери, который первым установил наследственную функцию молекулы ДНК, в этот список включены также канадский патологоанатом Ганс Селье, сформулировавший так называемую концепцию стресса, венгерский терапевт Шандор Кораньи, внесший большой вклад в исследование функций почек, и другие. В области физики в этой связи можно упомянуть Арнольда Зоммерфельда, который сформулировал представление об эллиптических орбитах движения электронов в атоме. Определенные данные об известных ученых, не попавших в когорту Нобелевских призеров, можно почерпнуть из следующей таблицы.     
 
                        Таблица 1. Ученые, чьи открытия не были удостоены 
                                             Нобелевской премии
 
Ф.И.О. исследователя
Дата открытия
Содержание открытия
1.
Дмитрий Менделеев
1869
Открытие периодического закона химических элементов
2.
Никола Тесла
1893
Внедрение переменного тока как основы работы электрооборудования
3.
Петр Лебедев
1899
Экспериментальное обнаружение давления света
4.
Михаил Цвет
1899
Открытие метода хроматографии
5.
Владимир Ипатьев
1904
Синтез сложных органических веществ при высоком давлении и температуре
6.
Алексей Ухтомский
1904
Существование доминантных очагов нервного возбуждения
7.
Поль Ланжевен
1905
Статистическая теория парамагнетизма
8.
Альфред Вегенер
1912
Создание теории дрейфа континентов
9.
Арнольд Зоммерфельд
1914
Математические модели поведения электронов в атоме
10.
Александр Чижевский
1915
Влияние электромагнитного излучения Солнца на жизненные процессы
11.
Леонид Мандельштам, Григорий Ландсберг
1918
Открытие комбинационного рассеяния света
12.
Николай Вавилов
1920
Закон гомологических рядов наследственной изменчивости
13.
С.Гоудсмит и Г.Уленбек
1924
Открытие спина (осевого вращения) электрона
14.
Шатьендранат Бозе
1924
Статистическая теория частиц света (статистика Бозе-Эйнштейна)
15.
Фриц Лондон
1927
Теория химической валентности
16.
Ганс Бергер
1929
Получение первой энцефалограммы мозга
17.
Эдвин Хаббл
1929
Расширение наблюдаемой Вселенной (взаимное удаление галактик)
18.
Дмитрий Иваненко
1932
Оболочечная модель атомного ядра
19.
Ганс Селье
1935
Создание теории стресса
20.
Честер Карлсон
1935
Изобретение ксерокса
21.
Яков Френкель
1936
Построение капельной модели атомного ядра
22.
Рой Планкетт
1938
Открытие тефлона
23.
Исаак Померанчук
1943
Предсказание синхротронного излучения
24.
О.Эйвери, М.Маккарти и К.Маклеод
1944
Наследственная функция молекулы ДНК
25.
Евгений Завойский
1944
Электронный парамагнитный резонанс
26.
Иосиф Рапопорт
1946
Открытие химических веществ, вызывающих мутации у животных
27.
Бруно Понтекорво
1947
Предсказание универсального характера слабого взаимодействия
28.
Норберт Винер
1948
Создание кибернетики - науки о роли управления и связи в различных системах
29.
Клод Шеннон
1948
Математическая теория связи (передачи информации)
30.
Георгий Гамов
1948
Предсказание реликтового излучения – остатка взрыва Вселенной
31.
Борис Белоусов
1951
Открытие периодически действующей химической реакции
32.
Юваль Нееман
1953
Классификация элементарных частиц с применением математической теории групп
33.
Николай Боголюбов
1955
Разработка новых математических методов в квантовой теории поля
34.
Яков Зельдович
1959
Предсказание изотопической инвариантности слабого взаимодействия
35.
Аркадий Мигдал
1959
Сверхтекучая модель атомного ядра
36.
Святослав Федоров
1960
Технология лечения глазных дефектов с использованием искусственного хрусталика
37.
Сергей Королев
1961
Доставление человека в космос
38.
Леонард Хейфлик
1961
Открытие предельного числа делений живой клетки (предела Хйфлика)
39.
Эдвард Лоренц
1961
Открытие детерминированного хаоса в метеорологии
40.
Сергей Гершензон
1960-е
Открытие явления обратной транскрипции генетической информации
41.
Кристиан Барнард
1967
Проведение на человеке первой операции по пересадке сердца
42.
Роберт Эдвардс и Патрик Стептоу
1968
Разработка технологии рождения детей на основе искусственного оплодотворения
43.
Наталья Бехтерева
1968
Открытие в мозге человека нейронного детектора ошибок
44.
Лазарь Меклер
1969
Расшифровка механизма формирования трехмерной структуры белков
45.
Митчелл Фейгенбаум
1976
Сценарий удвоения периода как механизм перехода от простого движения к сложному
46.
Герман Хакен
1970-е
Создание основ синергетики - науки о роли коллективных явлений в различных самоорганизующихся системах
47.
Владилен Летохов
1970-е
Технология захвата атомов с помощью импульсов лазерного излучения
48.
Алекс Джеффрис
1984
Метод идентификации личности по отдельным участкам ДНК (ДНК-анализ)
49.
Сальвадор Монкада
1987
Влияние оксида азота на биологические процессы в живом организме
50.
Судзи Накамура
1991
Вклад в разработку энергосберегающих технологий (изобретение синего светодиода)
 
       Гигантские резервные возможности мозга – существуют ли они?
       Третье уязвимое звено концепции Эфроимсона – тезис о том, что любой человек в течение своей жизни использует лишь самую малую часть тех возможностей, которые ему предоставляет его мозг. «Забегая вперед, - пишет Эфроимсон, - мы должны предупредить, что основной вывод нашего труда – это существование гигантских резервных возможностей, гигантских потенций «нормального» человеческого мозга. Потенций, которые нуждаются в развитии, волевой стимуляции и возможностях реализации для того, чтобы творить очень талантливые и даже гениальные дела» (Эфроимсон, 2004, с.24). Как ни странно, этот тезис, помимо Эфроимсона, высказывали многие другие исследователи: П.К.Анохин, Г.Селье, Н.П.Дубинин и т.д. В 1968 году П.К.Анохин обнародовал свое исследование мозга, в котором доказывалось, что минимальное число потенциальных мыслительных моделей, которые способен создать среднестатистический мозг, представляет собой единицу, сопровождаемую 105 миллионами километров машинописных нулей. Анохин сравнивал человеческий мозг с «многомерным, полифоническим музыкальным инструментом, который может играть бесконечное число музыкальных пьес одновременно». Он настойчиво подчеркивал, что каждый из нас от рождения одарен фактически неограниченным умственным потенциалом. Канадский патофизиолог Г.Селье в книге «От мечты к открытию», посвященной проблемам организации научной деятельности, пришел к убеждению, что в коре мозга человека заключено столько мыслительной энергии, сколько физической энергии содержится в атомном ядре. Отсюда делался вывод, что теоретически творческие возможности человека неограниченны и неисчерпаемы. «Можно смело утверждать, – замечает В.Пекелис в известной книге «Твои возможности, человек!», - никто не знает границ своего ума. Мы никогда даже близко не подходим к границам наших возможностей, и мозг наш обычно работает на ничтожную долю своей мощности» (Пекелис, 1986, с.6). Чтобы говорить о гигантских резервных возможностях нашего мозга, нужно показать, что значительная часть нервных структур и центров мозга находится в «бездеятельном» состоянии, оказывается не востребованной в течение нашей жизни. Однако этого никто не показал, напротив, нейрофизиологи (например, Н.П.Бехтерева) склоняются к заключению, что в работе здорового мозга задействованы (находятся в режиме активации) все его структуры и отделы.
       Для решения вопроса о возможностях нашего мозга необходимо также использовать теорему Геделя о неполноте, которая была сформулирована математиком Куртом Геделем еще в 1931 году, но лишь в последнее время получила более или менее ясную интерпретацию. Согласно данной теореме, любая формальная система аксиом и правил вывода включает утверждения, которые внутри этой системы нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Другими словами, не существует механической процедуры для решения всех научных задач, ибо любая формальная система аксиом и правил вывода, описывающая различные аспекты реальности, включает утверждения, непротиворечивость которых нельзя обосновать внутри этой системы. Теорему Геделя о неполноте можно понимать как невозможность универсального алгоритма поиска истины, который в самом себе содержал бы критерии достоверности. Таким образом, нельзя разработать настолько универсальный алгоритм, чтобы он был приложим не только к отдельному типу задач или к отдельной области, а вообще к любой задаче, с которой только могут столкнуться люди в какой угодно области. Примечательно, что еще Иммануил Кант догадывался об отсутствии правила применения всех правил, универсального метода решения всех задач. В догадке Канта мы находим исторически первый случай приближения к открытию теоремы Геделя. Результат Геделя имеет непосредственное отношение к мышлению, к механизмам интеллектуальной деятельности. Оценивая значение алгоритмической неразрешимости для психологической науки, А.Н.Поддьяков в книге «Когнитивная психология» (2003) совершенно справедливо отмечает, что алгоритмическая неразрешимость как невозможность обобщенной системы точных предписаний по решению задач одного и того же типа имеет принципиальное значение для психологии мышления и для теории познания вообще. Она означает наложение ряда принципиальных ограничений на основные компоненты деятельности человека или деятельности любой другой системы, обладающей психикой (Поддьяков, 2002, с.203). Использование теоремы Геделя о неполноте при анализе мышления гениев приводит к заключению, что они так же, как и обычные люди, не владеют универсальным алгоритмом познания, который позволял бы догадываться о чем-то, минуя стадию проб и ошибок. Этот взгляд неожиданным образом согласуется с подходом лауреата Нобелевской премии Г.Саймона, который реализовал подход к интеллекту как ограниченному ресурсу. Саймон установил, что творчество – это мышление в условиях неопределенности, в которых люди вынуждены делать выбор, включающий компонент риска. По Саймону, человек в ситуации выбора практически никогда не охватывает всю совокупность объективных ориентиров, допускает упрощение ситуации, недоучет каких-то деталей, а создаваемые им репрезентации проблемной ситуации могут не включать прогноза объективных изменений ситуации. На этом основании Саймон сформулировал концепцию ограниченной рациональности субъекта. Можно не сомневаться, что если бы Эфроимсон (а также П.К.Анохин и Г.Селье) были знакомы с теоремой Геделя о неполноте и с концепцией Г.Саймона об интеллекте как ограниченном ресурсе, они не стали бы утверждать, что человек использует лишь миллиардную долю возможностей своего мозга.
 
       Эксперимент Роберта Грэхема
       Вывод Эфроимсона о существовании наследственных задатков гениальности не учитывает также результаты эксперимента американского бизнесмена Роберта Грэхема, который до конца своей жизни добросовестно финансировал проект создания «гения в пробирке», считая, что между гениями и обычными людьми действительно существуют биологические различия. Известно, что в 1980 году процветающий американский промышленник Р.Грэхем, сделавший огромное состояние на производстве мягких контактных линз и считавший, что человечество в своем развитии пятится назад, а среднестатистический показатель интеллекта опасно снизился, решил каким-то образом исправить эту ситуацию. В 1980 году он основал в Калифорнии первый в США некоммерческий «Банк спермы Нобелевских лауреатов», созданный для того, чтобы любая женщина, если она сама этого пожелает, могла путем искусственного оплодотворения стать матерью будущего обладателя сверхвысокого интеллекта. Конечно, у проекта Грэхема были противники, которые пытались напомнить ему, что пресловутая «евгеника» (наука об улучшении умственных и физических способностей человека), уже использовалась нацистами в экспериментах по улучшению арийской расы, но не дала результатов. На сторону американского бизнесмена встал лауреат Нобелевской премии по физике Уильям Шокли, изобретатель транзистора, который стал горячим поборником идеи «элитарной генетики» и был в числе первых «нобелеров», согласившихся поместить свою сперму в банк Грэхема. Некоторые генетики изначально сомневались в том, что проект Грэхема увенчается успехом, утверждая, что современная наука не владеет способом (системой) «перезаписи гениальности» на генном уровне. Из-за резкой критики «технической» стороны эксперимента Грэхем вынужден был несколько ослабить требования, которых первоначально придерживался, и снизить элитарность проекта: он стал принимать в свой банк сперму не обязательно Нобелевских лауреатов, а просто мужчин с более высоким уровнем интеллекта. Поэтому одним из основных поставщиков банка Грэхема стало Международное общество людей с повышенным интеллектом (MENSA), созданное в 1946 году в Англии. Недавно были подведены окончательные итоги эксперимента по искусственному выращиванию гениев, который проводился в США с 1980 года. Американские ученые сообщили о полном его провале. Из 200 детей, родившихся от Нобелевских лауреатов при помощи искусственного оплодотворения, только один показал выдающиеся способности. Да и тот «утопил» свои таланты в вине, наркотиках и веселом времяпровождении. Генетики склонились к заключению, что природа гениальности оказалась гораздо более сложной, чем предполагалось ранее. Следует заметить, что опыты продолжались до 1999 года. После смерти Роберта Грэхема «фабрика гениев» окончательно закрылась. Дети, родившиеся за все время опытов, ничем не отличались от своих сверстников. 
 
Продолжение следует

 

Алфавитный указатель: 

Рубрики: 

Subscribe to Comments for "1000 аналогий, изменивших науку (новый взгляд на гениальность) Ч.1"